холодная
Виниловая пластинка пахнет конфетой, за окном ангелы свивают лето в рулон. Она целует его между лопаток в бледную спину и ставит на play глупые "Танцы Минус". Он вздрагивает, а потом говорит: у тебя дурной вкус, но знаешь ли это не то, чего я больше всего боюсь... Э, говорит, посмотри на себя, да ты посмотри на себя, молодая, красивая. - Нееет, она головой качает, что ты, я же ко-ро-ва. И дура отчаянная. Он по русски не знает ни слова, пожимает плечами. Она жестом - вот так, мол, давай. Молчи и ложись. Распускает халат и говорит: look at this. Он вздыхает, хмурится. На один из шрамов медленно опускает ладонь. Песня играет чего-то там про огонь. Он дрожит как мальчишка и льет мимо стакана виски, пока она шепчет ему на ухо что-то по украински. А потом уже солнце садится, в колонках скрипучий бит, так и не понял - он говорит - за что же я был убит? Смеются. На очень плохом английском болтают за жизнь - у него послезавтра концерт в Познани, у нее лингвистический кретинизм. На двоих у них три страны, трое детей и восемь котов. Он спрашивает ее о войне и кто виноват, она говорит - агов, очнись, ты ли не знаешь. Ну да - он говорит - и рассказывает о Шотландии почему-то и матерится еще, мол, чтоб им было пусто, чертовым вивисекторам! Осторожно заводит о правом секторе, она хохочет - ну шуганые вы - relax, всё нормально, я ни против ни за, он долго и молча смотрит в ее глаза, а потом ложит ее ладони себе на шею и говорит: холодная, нужно согреться. А она говорит: як їхатимеш, лиши мені моє серце.